Раиса Горбачева могла иметь отношение к продаже за рубеж крупной партии новейших советских танков. Армянские спецслужбы в 1993-1994 годах провели ряд терактов в России и Азербайджане и готовили еще серию взрывов с целью втянуть Россию в конфликт вокруг Нагорного Карабаха на стороне Армении.  Сводная команда полевых командиров Салмана Радуева и офицеров ГРУ и ФСБ (в том числе один генерал Генштаба) была арестована в Москве в 1995 году в связи с завозом в столицу больших партий оружия, в том числе огнеметов и гранатометов, и вскоре их всех отпустили по решению военной прокуратуры, а ФСБ прекратило расследование. Причем среди освобожденных был боевик, который давал признательные показания в убийствах и пытках российских военных, который позднее был в "Норд-Осте" и ушел оттуда живым и был в Беслане и тоже ушел оттуда живым.

Все выше приведенное – это не набор заголовков желтой прессы и не фантазии конспирологов. Это – лишь небольшая часть информации, которую обрушил на аудиторию на одном мероприятии в Москве полковник ФСБ запаса, бывший сотрудник этого ведомства, бывший политический заключенный, а ныне – адвокат и правозащитник Михаил Трепашкин.  Если бы хотя часть из сообщенных им сведениям могла бы быть доведена до какого-нибудь суда, кроме суда небесного, то последствия такого процесса потрясли бы не только российскую, но и мировую политику. Лично у меня веры Трепашкину гораздо больше, чем руководству отечественных спецслужб.

Однако Трепашкин основывает свой рассказ на фактах из собственного опыта следователя ФСБ и даже подчеркнуто отказывается строить конспирологические предположения. Так, например, на вопрос, а не стояла ли, на его взгляд, за армянскими спецслужбистами-террористами какая-либо более крупная держава, он ответил, что его дело было маленькое – расследовать. А вот я бы хотел поговорить именно о конспирологии как специфическом феномене.

Конспирологию пытались осмыслить многие. Мне известны принципиальные противники конспирологии, как способа интерпретации политики и истории, которые, устав от обилия конспирологических изысканий, "гуляющих" в информационном поле, гневно отвергают конспирлогию как таковую и выступают, как, например, публицист и политик-нацбол Владимир Линдерман (Абель) в "в защиту солнечной ясности и прозрачности" против затхлого, выморочного конспирологического подхода к реальности. Абель в свое время опубликовал серию статей о громких политических убийствах (Политковская, Литвиненко, Пол Хлебников), и во всех случаях указывал на Кремль и спецслужбы, как на наиболее вероятных виновников этих преступлений. То есть обходился без конспирологических изысков, без этого извечного "quo vadis?", "кому выгодно? ". Пользуясь этим вопросом и в самом деле можно приписать любое преступление практически любой силе, причем такая версия вполне может быть внутренне непротиворечивой и логически убедительной, "и так тоже может быть". Путин отбивался от подозрений о причастности власти к смерти Политковской, используя именно конспирологическую логику. Если перевести с дипломатического на русский его печально знаменитое высказывание, что "ее смерть принесла больше вреда России, чем ее статьи", то получится буквально: "Да не я ее убил, мне это меньше всех надо. Мне это не выгодно!"

Философ Алексей Лапшин в свою очередь проанализировал конспирологию и пришел к выводу, что это специфический, в чем-то уродливый синтез с одной стороны рационализма эпохи Просвещения и модерна, а с другой - метафизики, которая уходит корнями в более ранние временa. С одной стороны, рациональное сознание привыкло к тому, что у каждого явления или события есть рациональная же причина, к тому, что все закономерно. "Случайностей не бывает". И главное, непременный атрибут рационализма - скептицизм, "все подвергай сомнению". С другой стороны, метафизическая составляющая конспирологии исходит из того, что мировой историей руководят некие тайные силы, загадочные закрытые общества "посвященных", группы супер-элитных манипуляторов, на худой конец – спецслужбы, как современный вариант "тайных орденов". Эта причудливая смесь просвещенческого скептицизма и веры в то, что за событиями и явлениями стоит нечто большее, чем они сами, и это нечто является тайным – и есть, по Лапшину, конспирология. Сам этот автор в целом относится к конспирологии отрицательно из-за того презрения к человеку и безнадежного фатализма, которое в ней заложено. Действительно, если всеми нами так или иначе верховодят некие тайные силы, то и "рыпаться" (в экзистенциальном смысле) нечего. "Мир не театр, а люди не марионетки" – любит повторять Алексей.

С Лапшиным в негативном отношении к конспирологии совпадает и Дмитрий Быков, литератор, публицист, поэт и прочая, и прочая. Хотя, как и предыдущий мыслитель, признающий талант ряда конспирологов, Быков также видит в этом явлении положительные моменты, но моменты сугубо второстепенные. "Теория мирового заговора хороша…как фабульное допущение, как отличный способ расцветить, динамизировать, демонизировать реальность", - написал Дмитрий Львович когда-то в тексте, посвященном версиям о том, что теракт 11 сентября в США и взрывы домов в России в 1999-м организованы американскими и российскими спецслужбами соответственно, - опасна же эта теория тем, что позволяет с истинно жонглерской легкостью менять местами добро и зло". Далее он пишет: "Главный дефект конспирологии… в ее метафизической близорукости… она вообще не метафизична, низкопробна с метаисторической точки зрения. Утешение домохозяйки, не более".

В другом месте своего текста Быков пишет о том, что люди, готовые допустить, что и башни-близнецы и московские дома взрывали спецслужбы, "обладают чрезвычайно своеобразными представлениями о человеческой природе". "С такими представлениями не жить, с ними только билет возвращать". Очевидно, Быков имеет в виду "человеческую природу" представителей тех гипотетических "тайных сил" (например – спецслужб), и должностных лиц, которые могли принимать решение о террористических актах.

Однако позвольте, что же так удивляет уважаемого Дмитрия Львовича? Проще и лучше всего на подобное "не верю" ответил тот же Михаил Трепашкин: "Все по Марксу: там, где речь идет об огромных деньгах, не остается места ни для морали, ни для совести". А власть и деньги ныне слились в неразделимое единство. Умерщвление правителями больших масс собственных сограждан (подданных) – отнюдь не редкость в истории. Более того, мы в России в последние годы наблюдали подобное в открытом виде как минимум дважды: в "Норд-Осте" и Беслане. Ну да, там "не нарочно", "так вышло". Во всяком случае, так принято считать, несчастный случай типа. И, тем не менее: де-факто речь идет о двух массовых убийствах, даже если и не предумышленных, ответственность за которые лежит на власти, как минимум, в не меньшей степени, чем на террористах, в случае с "Норд-Остом" – в явно большей степени.

Удивление тут может вызывать скорее вот что. Большие массы людей в принципе допускают, что за многими громкими терактами могут стоять спецслужбы тех стран, против жителей которых эти террористические акты и совершаются. Но при этом никаких особенных потрясений в массовом сознании не происходит. Это воспринимается в целом нормально. Это допускается и кажется вполне логичным, "ну да, за такое бабло они, конечно, и не такое вытворять будут". Общество при этом продолжает вполне себе функционировать. Это наводит на весьма интересные размышления и выводы о состоянии современного социума как такового, неважно российского или американского. Нет принципиально разницы между книгой Александра Литвиненко "ФСБ взрывает Россию", аналогичным расследованием Михаила Трепашкина или  заключением экспертной группы из 168 профессиональных американских инженеров и архитекторов, что падение башен-близнецов в Нью-Йорке могло произойти только при "профессиональном демонтаже с использованием взрывчатки".

Согласно соцопросу 2007 года 51 процент американцев хотело дополнительного расследования действий администрации Буша в связи с 11 сентября, а 26 процентов -  были уверены, что власти намеренно позволили терактам произойти.

Вот что пишут о последнем факте авторы интернет-ресурса "ГлобалРус" Алексей Еременко и Николай Шидловский: "Для того, кто верит, что это (11 сентября – Д.У.) сделала власть, вся схема отношений гражданина и государства должна рухнуть. Как после этого выйти в булочную? "

Но в булочную-то ходят! Вот о чем речь.

Дальше, правда, Еременко и Шидловский пишут: "Люди обычно не подозревают правительство в тайном уничтожении собственного народа. Это очень дискомфортное занятие, которому можно предаться только от полной безвыходности. И совершенно не важно, что в случае с 11 сентября эти подозрения, скорее всего, пустые. Важно, что они всеобщие. Потому что, коли так, значит, налицо кризис власти".

Не знаю насчет кризиса, но власть при этом продолжает функционировать, что в Америке, что в России.

В России ситуация, конечно, другая, хуже. Тут население настолько замордовано и измотано, что его не проймешь уже никакими разоблачениями властьимущих. Никого ничем не удивишь с точки зрения "хуже".

Резюмирую. Главное в конспирологии – это то, что в нее верят. И это очень серьезно характеризует то состояние, до которого дошел наш глобальный человейник. И характеризует не с хорошей стороны.

В этом смысле, вопрос о том, кто действительно в реальности стоял за крупными терактами, не является первостепенным. Взрывали ли власти собственных "поданных" или нет – не столь важно. А вот то, что могли взрывать, и это очевидно для массы людей – вот это важно. При этом, повторюсь, общество продолжает худо-бедно функционировать.

11 сентября, как и взрывы домов в России в 1999-м вообще очень усилили позиции конспирологии как таковой. Потому что в этих случаях наличие заговора ни у кого не вызывает сомнений. Тут уж над конспирологами не похихикаешь и пальцем у виска не покрутишь. Кто за эти заговорами стоял – другой вопрос. Но заговоры были. Против фактов не попрешь.

Правозащитник Александр Мнацаканян в своем недавнем видео-интервью среди прочего высказал мысль, довольно известную и В-общем-то очевидную, практически азбучную. Которую, однако, правозащитники и люди либеральных  убеждений явно не любят, а многие из них с ней, насколько можно судить, и вовсе не согласны. О таком вообще не принято говорить вслух. Однако у консерваторов и сторонников "сильной руки" эта аксиома стоит за всем их дискурсом, за их отношением к обществу и к человеку как таковому, хотя и они избегают лишний раз формулировать ее прямо. Так вот, Александр констатировал тот факт (не могу привести точную цитату, поскольку скорость моего Интернета не позволяет пересмотреть то видео; передаю смысл), что миром правит насилие. Если сузить – обществом правит насилие. Понятно, что правозащитники тем и занимаются, что пытаются это все как-то сгладить, по возможности исправить… Права человека и были сформулированы в свое время как противовес этому факту суровой действительности. Но я сейчас не об этом.

Обществом правит насилие. Собственно общественная организация и есть прямое насилие над первичной, дикой и животной натурой человека. А кроме насилия обществом правит ложь. Власть стоит на лжи и не может иначе, ложь – своего рода смазка для любых социальных отношений. Не подмажешь – телега (социальная машина) не поедет. Попробуйте ради эксперимента не лгать –совсем не лгать - хотя бы несколько дней. Очень быстро на себе ощутите совершенно реальные и весьма неприятные последствия. Последствия социальные в самом широком смысле слова – то есть последствия связанные с конфликтом между отдельным человеком и коллективом, между отдельным человеком и формализованными бюрократическими и прочими институтами. Продолжайте в том же духе и окажетесь на социальной обочине, а то и на дне. На помойке.

Расцвет конспирологии – один из ярких признаков того, что люди чутко ощущают ту ложь, которая лежит в основе любого социума и государственной власти в первую очередь. Упомянутый выше 51 процент американцев, желающий нового расследования терактов 11 cентября, не может ошибаться. Интуиция их не подводит. Даже если конкретные конспирологические версии могут быть ошибочными, само беспокойство и недоверие, которое лежит в их основе, имеют под собой все основания.

Но – повторю в третий раз – на устойчивость общественной организации это никак не влияет. Ее не пошатнул даже мировой кризис. Это касается и экономики потребления. Несмотря на всю ее самопожирающую абсурдность, на гигантскую внутреннюю усталость всей системы, не говоря уже об этических претензиях к ней – на данный момент у нее нет альтернативы. Да, кредитно-потребительская экономика – это мыльный пузырь, но он не лопнет, потому что лопаться ему некуда. Чтобы пузырь лопнул, должно быть что-то еще, что-то другое кроме пузыря. А ничего другого нет. Кому не нравится – может поехать в Африку и сдохнуть там от голода и СПИДа. Хотя ради этого и ехать так далеко не обязательно.

Да, четверть граждан США считает, что их власть могла сама организовать или как минимум допустить 11 сентября (кстати, такая же версия есть и относительно Перл-Харбора) во имя каких-то своих смутных, не понятных простым смертным целей и загадочных комбинаций. Однако обыватели продолжают отовариваться в магазинах, а канализация несет дерьмо по своим трубам. Так устроен человейник.