«Портсигар золотой отечественный, магнитофон заграничный, пиджак замшевый… три штуки…»

     Бывший генерал Крымский знает: «В армии нет слова [украли], а армии есть слово [прохлопал варежкой]. В непричесанном оригинале этой воинской мудрости употреблены другие слова – прямые и грубые, как неотесанный кол, но запросто делающие ее русским аналогом древнеримской максимы.  

Они и приходят на ум, когда читаешь это чудесное: «У нас украли 7 тысяч голосов!», «А у нас 6 тысяч!», «А у меня 1700!». 

Допустим… лишь на минуту допустим, что названные суммы взяты не с потолка. Хотя, конечно, и минута – это очень много, ведь каких-либо доказательств «кражи» как не было, так и нет. 

Но если сделать над собой некое усилие и попробовать поверить «потерпевшим», поневоле приходишь к выводу о том, что винить им надо только самих себя. 

Опять-таки допустим, что Федоткин, Крымский и Сазонов действительно рассчитывали получить эти дополнительные 7000, 6000 и 1700 голосов. Почему – вопрос отдельный: может быть, провели социологические исследования [о которых до сей поры ничего неизвестно}, но скорее всего – просто купили [в это почему-то верится сразу и безоговорочно]. 

Однако люди, на которых они рассчитывали, положили в карман деньги, но проголосовали за другие партии или унесли с собой полученные бюллетени. 

Почему? А хотя бы потому, что ни те, ни другие, ни третьи [равно как ни четвертые, ни пятые, ни  шестые] так и не поняли, в какую логическую ловушку попали. В условиях прогнозируемо малой явки нельзя было всей гурьбой топтаться на протестной площадке, которую давно вытоптала до скального основания рязанская несистемная оппозиция. А уж привозить в Рязань на совместный (!) митинг подневольных крестьян, чтобы уязвить власть численностью «группы поддержки», не стал бы и самый последний деревенский дурак. Впрочем, многие сходятся во мнении, что завтра у него будет шанс повторить свою глупость. 

Однако наши выкладки весьма относительны. Напоминаю: мы лишь допустили, что «потерпевшие» взяли суммы «понесенного ущерба» из реально существующих источников. 

Если же подойти к этим суммам без публицистических фантазий, сразу становится ясно, что они написаны невидимыми чернилами на потолочной штукатурке.

Денис Пархоменко, г. Рязань.